ГЛАВНОЕ :: АНАЛИТИКА :: Армяно-турецкий конфликт



ТРЕУГОЛЬНИК ФУТБОЛЬНОЙ ДИПЛОМАТИИ



Арис КАЗИНЯН, Golos Armenii

Трибуны не обращали никакого внимания на вытворяемое безобразие; потеха между тем шла жаркая – мировой судья был избит и выдворен с поля. На носилках были вынесены и тела боковых арбитров. Игра без правил даже не забавляла болельщиков, они дремали или в лучшем случае безразлично наблюдали за беспределом. В тот страшный год никто ставок не делал: букмекеры откровенно зевали и проклинали свое неблагодарное ремесло. В самом скором времени выделявшаяся агрессивным нравом команда всем составом вывалилась на поле, чем и обеспечила себе не только численный, но и военный перевес. Соперник держал оборону, однако силы были на исходе, к тому же свирепые "чистильщики" в колпаках действовали не совсем аккуратно – ломали ноги, руки, головы, судьбы…

Адресованный ему из далекого прошлого мяч был размером со школьный глобус. К тому же этот глобус в свое время хорошо пинали, вероятно, зрители на трибунах. Футболист технично обработал его и ринулся вперед. Обыгрывая агрессоров одного за другим, он вплотную приблизился к штрафной площадке соперника, однако был повален. Красной карточки показано, конечно, не было – судья укрылся в здании дипломатического представительства своей страны, но было дозволено нанести штрафной удар: все равно от ворот очень далеко – расстояние в 80 лет. Именно в тот день Юрий Джоркаефф и вколотит глобус в сетку команды "молодых турок"…

Официальная Анкара заприметила футболиста давно: еще в групповом турнире Кубка УЕФА (сезон 1993-1994гг.) он в составе "Монако" отметился взятием ворот турецкого "Галатасарая", после чего не преминул заявить: "Это мой первый ответ на армянский Геноцид". Гол, следует напомнить, не имел решающего значения (он был вторым, первый забил Шиффо, а автором третьего станет Клинсман), но одного такого заявления, конечно, было достаточно для объявления Джоркаеффа нежелательной персоной в Турции. Уже в августе 1998 года Анкара заявила о неприемлемости его визита в Турцию в составе сборной мира в качестве участника матча с национальной сборной, посвященного 75-летию образования Турецкой Республики. Включение футболиста в состав прибывающей в Стамбул команды звезд было официально расценено как "личное оскорбление". Впрочем, к этому времени поборник международного признания Геноцида армян сам заявит о своем абсолютном нежелании ехать в Стамбул.

Нечто подобное произойдет и в 2000 году, когда Джоркаефф откажется от участия в намеченном на 15 ноября товарищеском матче между сборными Турции и Франции. Как писала тогда газета Turkiye, "беспочвенные армянские обвинения о Геноциде начали распространяться и на большой спорт". Спустя три месяца Юрий Джоркаефф вместе с другим членом звездной команды Франции, чемпионом мира Аленом Богосяном, поблагодарит президента Пятой Республики за официальное признание Геноцида армян.

С некоторых пор в региональном политическом лексиконе появилось новое словосочетание - "футбольная дипломатия". Каждый раз, когда умные люди строят свои умные рассуждения на эту тему, мне вспоминается история с Джоркаеффом. История, которая является подлинным отражением сути, направленности и характера турецкой версии "футбольной дипломатии". Впрочем, известна и азербайджанская версия. В конце 60-х годов, когда на волне национального пробуждения комплектовалась команда "Арарат", Комитет по физкультуре и спорту при Совете министров Азербайджанской ССР не отпускал в Ереван армянских футболистов, в их числе лучшего игрока бакинского "Нефтчи", участника чемпионата мира 1966 года Эдуарда Маркарова. Московский журналист О.Попов, посетивший в 1971 году Баку, написал материал, который так и не был одобрен цензурой и, к сожалению, остался неопубликованным. Уже в 2002 году очерк был напечатан в прекрасной книге А. Григоряна "Бразильцы" армянского футбола".

Приведем несколько цитат из неопубликованного материала московского корреспондента: "Республиканская газета "Спорт" (ранее – "Физкультурник Азербайджана") сочла возможным жестоко "высечь" и развенчать своего футбольного кумира после десятилетнего самозабвенного воспевания ему величественного "Славься!".

Не выстрадав до конца свою боль, не заглушив чувства обиды на любимца, взялись они за "разгромную" статью. А тут еще председатель Комитета по физкультуре и спорту при Совете министров Азербайджанской ССР М. Искандеров подлил масла в огонь: "Всыпьте ему как следует, чтоб другим неповадно было". Всыпали. В большой статье под заголовком "Где вы, Эдуард Маркаров?" бывший пять лет капитаном "Нефтчи" игрок обвинялся в коварстве и предательстве, во лжи и трусости, эгоизме и алчности…

Привожу дословно выдержку из статьи: "Говорят, Эдик уже получил в Ереване меблированную трехкомнатную квартиру. Но тогда пусть он сдаст две квартиры в Баку (по ул. Басина и по ул. Пушкина). А ему обещают "Волгу", всевозможные льготы, место в аспирантуре и – в будущем – маркаровскую школу". Газету рвали из рук…

Статья исторгала из уст болельщиков стоны, ругань, вопли, из глаз – слезы. Самые "темпераментные", оскорбленные "предательством" любимца, приходили к дому на улице Басина и бросали камни в окна его квартиры. Может быть, они не знали точно этаж, может, меткости лишало их "состояние аффекта", только стекла разлетались брызгами у соседей. В квартире же осужденного толпой кумира красивая молодая женщина в ужасе прижимала к себе очаровательного черноглазого малыша. Это были Стелла и Эрик Маркаровы". Почти Сумгаит…

А есть еще версия армянская. Подлинная, продиктованная не извне, а исключительно внутренним побуждением и пробуждением. На ней стоит, пожалуй, остановиться подробнее.

История порой развивается иррациональными витками - этакая инверсия национального давления и температуры. После Отечественной войны и репрессий, стоивших армянскому народу истребления второго вслед за чудовищным Геноцидом поколения, казалось, что адекватного национальным запросам воспроизводства ждать придется очень долго. Тем более что призванные консолидировать общество массовые акции, каковыми в советский период были обязательные парады, разные торжества и социалистические маевки, служили в большей степени интернациональному, нежели национальному сплочению. Именно в этот судьбоносный исторический отрезок на сцену общественной жизни армянского народа неожиданно для многих и выдвинется Спорт – наиболее легальный способ проявления приглушенных социалистическим рупором патриотических чувств.

Завоеванное в 1952 году в Хельсинки олимпийское золото гимнаста Гранта Шагиняна станет первым мощным зарядом общенационального пробуждения. Вслед за этим выдающимся достижением золотые медали олимпиад завоюют гимнаст Альберт Азарян и боксер Владимир Енгибарян. К началу 60-х большой спорт поистине станет одним из консолидирующих нацию факторов: сами спортсмены будут восприниматься в ранге настоящих национальных героев. Коронация же в 1963 году девятого шахматного чемпиона Тиграна Петросяна ознаменует апогей общенационального энергетического выброса: неспроста великий Мартирос Сарьян пишет портрет шахматиста, брови которого однозначно отражают панораму двуглавого Арарата. Именно в 1963 году ереванская футбольная команда "Спартак" и будет переименована в "Арарат".

И стоило ли нарекать клуб столь громким названием - ведь первой вершине человечества не пристало быть даже второй в чемпионате, по крайней мере завоеванное в 1971 году серебро – уж, конечно, не библейский уровень Арарата. Впрочем, стоило! Ибо сам период национального пробуждения диктовал свои условия: именно для будущего чемпиона и был выстроен красавец стадион "Раздан"; выстроен на деньги Гюльбенкяна. К тому же легальное восклицание в 70 тысяч голосов одного лишь названия "Арарат", причем в считанных километрах от оккупированного национального символа – это похлеще любой политической манифестации.

Никите Симоняну предстояло решить еще одну задачу. Сам он едва ли догадывался об этой своей миссии, однако национальная мысль ожидала ответа на совершенно конкретный вопрос: способно ли нынешнее поколение армян на коллективное достижение? Успехи в индивидуальных видах спорта – гимнастика, бокс, шахматы… – есть констатация сохранности традиционно высокого потенциала отдельных составляющих нации, но не более. В этом отношении лучшего кандидата, чем заслуженный мастер спорта, чемпион Олимпийских игр, четырежды чемпион СССР, дважды обладатель Кубка СССР Никита Симонян просто не существовало. Ко всему прочему принципиальный и благородный человек, а самое главное – соотечественник. Осенью 1973 года он даст ответ на этот (далеко не спортивный) вопрос – при грамотном ведении дела "армянские индивидуалисты" способны на все - необходим Наставник!

10 октября 1973 года переполненные "Лужники" изливались араратской лавой: в драматическом финальном поединке со звездной командой киевского "Динамо" ереванский "Арарат" впервые станет обладателем Кубка СССР. Столь мощного вулкана страстей и эмоций московская синеклиза еще не видела. Спустя ровно 18 дней наша команда будет провозглашена и чемпионом страны. Нации необходим был дубль, ибо у Арарата две вершины…

"Я, признаться, не видел прежде такого проявления чувств, – вспоминает Никита Симонян. – Высыпали на поле болельщики, народные ансамбли – все верили в победу, готовились к ней, загремела музыка, пошли танцы. Улицы были запружены народом. Гуляли, пели, наверное, до четырех утра. Футболистов, не преувеличиваю, готовы были принять в каждом доме, все двери для них распахнулись. На тротуарах появились мангалы, поплыл запах шашлыков. Люди выносили из домов кувшины с вином, не жалея ради такого случая запасов. Выражали свой восторг самым разнообразным способом: ездили, сигналя, на машинах, пели песни…"

А мы говорим "футбольная дипломатия"…